Имперский цикл - Страница 10

Дети смотрели на него во все глаза, не вполне понимая, ловили каждое слово.

- Бегите, - сказал Оками и взмахнул рукой, - играйте дальше.

Выжженный щебень взметнулся длиннющим гребнем волны, повинуясь его небрежному жесту, и застыл низким чётким мостом между ними и кучами битого камня, в которых раньше играли дети. Ребята ахнули и кинулись трогать чудо руками. Девочка-лелу украдкой коснулась его тонким щупальцем из-под шали. Мальчик-кентаврик неожиданно легко взлетел на этот мост в прыжке и помчался к руинам. Его друзья завизжали от восторга и последовали за ним, только малышка с бинди не могла туда взобраться. Она протестующе завопила. Ариан подошёл и подсадил её наверх.

Дети спрыгнули вниз вдалеке и скрылись в развалинах. Мост, краткосрочный дар Гэна, рассыпался щебнем.

- Вишну, да? - спросил Оками совершенно другим тоном. - Воплощённый Бог. Твоя чёрно-синяя кожа - атрибут Творца миров?

Он, казалось, не ожидал ответа.

- Мальчик-туки что-то увидел, - сказал Ариан. - На вашей ладони, Оками-сан.

Гэн повернулся и пошёл обратно туда, где припарковал флаер.

- Почему не взять его в Орден? - сказал ему вслед Ариан, не двигаясь с места.

- Потому что его дар слаб, - Оками повернулся вполоборота, - потому что ему плохо от созерцания моего огня, значит, он менее склонен ко Тьме, чем ко Свету, а это не то, что нам надо; и потому, что мальчишка смертельно болен. Это полутук-полулилак, у него рак лимфатической системы. Обширный и агрессивный рак, лечат - опять возвращается через полгода-год, и так всё детство и юность. Популярная смерть среди этих мишлингов. Ему просто некогда будет учиться, он будет слишком занят либо гибелью, либо больницей.

- Рак? - Торн не поверил своим ушам. - Вы ему ничего не сказали.

- Это забота его родителей и врача в школе. Мама и папа знали, что делали, когда зачинали мишлинга с риском такой болезни.

- Вы его можете исцелить?

Оками молчал.

- Я знаю, это нелегко, - сказал Торн.

Оками подошёл к нему и сделал такой жест, будто собирался взять за ворот, но как бы передумал и положил руку ему на плечо. Рука была тяжела, как железная.

- Зачем?

- Не стоит разбрасываться верными людьми. Пусть они даже нелюдские мишлинги.

Оками повёл рукой вокруг.

- В городе сорок миллиардов, Торн. В одной только столице. Народу с этим уровнем таланта - как песка. Зачем?

- Я прошу, - сказал Торн. - Буду должен.

- Да? - лицо имперского палача исказилось в ухмылке. От горелой плоти шёл серный запах. - И чем ты отдашь?

- Передам Каю то, что вы говорили.

Оками глядел на него, словно не веря в то, что услышал, а затем занёс руку, словно для пощёчины. И что-то сделал - не совсем удар. В следующий момент Ариан обнаружил, что сидит на щебне, в волшебном временном кресле, похожем на Гэнов мост. Оками же стоял к нему спиной и звал детей.

...

- Позвоните его родителям, - объявил он, поднявшись с колен и стряхивая что-то с перчаток. Мальчик-мишлинг спокойно спал на земле, куда Гэн его уложил, голова ребёнка покоилась на сложенном тюрбане, и теперь Ариан видел, что тот действительно не чистокровный - щупы на его голове были помесью органов обеих рас. - Пусть заберут его. И каждые полгода к доктору, на полный скан. В вашей школе есть доктор?

- Да, Оками-сама, - сказала девочка-лелу. - Но у неё очень старые приборы, они часто ошибаются.

- Что это за школа? - спросил Ариан.

- Смешанная, в дистрикте 17, сэр, - сказал кентаврик. - Семнадцать - сто сорок четыре, так мы её зовём.

- Вам сменят медицинские приборы, - пообещал Оками. - Империя даст вам новые.

Дети молчали. Для них это было слишком серьёзно, чтобы благодарить словами. Лишь их глаза безмолвно молились Гэну, полные почитания детские взгляды.

- Оками-сама пора идти, - сказал Ариан. Он протянул девочке-лелу свою визитку. - Государственные дела. Я генерал Торн. Если вашему другу опять будет плохо, дайте мне знать. Я не так сильно занят.

...

Оками повёл флаер вертикально вверх, в видимый от подножий башен обломок неба, прочь от мёртвого Храма.

- "Ом нама Шивайя", - произнёс он. - Ты это говорил утром, когда нанёс на лоб полосы из пепла, как делаешь каждый день. Что это значит?

- Поклонение Благому, - ответил Торн. - Это мантра.

Всё сущее, живое и неживое, не мне, а Шиве. Но пепел, священный пепел долины Ганги в Раджасте, закончился уже давно. Шкатулка Ариана хранила только ничтожную долю, смешанную с обычным пеплом дерев, которые он жёг в кострах на Раньялоке.

- Ты дикарь, - объявил Оками Гэн, убийца своих соратников, разрушитель своего Храма. - Цивилизованные люди не мажут кожу сажей под бессмысленные молитвы. Знаки и символы, как погоны, находятся на одежде.

Торн вынул платок и стёр трипундру со лба.

Оками промолчал, лишь насмешливо хмыкнув. Правильно, думай, что я податлив и жалостлив и никакой не Вишну, просто ещё один подчинённый.

Они летели назад во дворец. Гигантский город-термитник вокруг светился неисчерпаемым светом. Полосы, пятна падали через окно на чёрные доспехи Гэна, чёрную кожу его щеки и чёрную душу, расцвечивая мимолётно, на мгновенье.

- Бо́льшую часть налогов, на которые существуют школы, платят люди, - сказал имперский палач. - Когда я увижу, как нелюдь искренне помогает людям за счёт своих - а не за счёт людей другим нелюдям, как сейчас - я рассмотрю возможность переоценки.

Оценивай как хочешь, главное, работать не мешай.

Ариан аккуратно сложил платок и спрятал в карман.

- fin -